Главная — Фотошкола ЮУрГУ

История картинка: ⬇ Скачать картинки D0 b8 d1 81 d1 82 d0 be d1 80 d0 b8 d1 8f, стоковые фото D0 b8 d1 81 d1 82 d0 be d1 80 d0 b8 d1 8f в хорошем качестве

Русский дронт • Юлия Михневич • Научная картинка дня на «Элементах» • Орнитология, История науки

На фото — скелет маврикийского дронта, или додо (Raphus cucullatus) на выставке «Музейные раритеты господина Х» в Государственном Дарвиновском музее. Выставка приурочена к 150-летию со дня рождения коллекционера Алексея Степановича Хомякова (не перепутайте с философом, его полным тезкой), частная коллекция которого в 1919 году пополнила фонды Дарвиновского музея. Он собирал редкие экспонаты и не жалел средств для их приобретения. Благодаря этому мы сегодня имеем возможность видеть единственный в России скелет дронта, уникальной птицы, истребленной человеком в XVII веке (см. картинку дня Додо, уникальный и… обыкновенный). Всего до наших дней дошло 15 прижизненных рисунков дронта, около 20 скелетов, составленных из разрозненных субфоссильных костей разных особей (за парой исключений), сотня отдельных костей и обломков, мумифицированная голова. Всё это «богатство» хранится в 26 музеях мира.

История экспоната из коллекции Хомякова определенно заслуживает внимания. Она началась в 1865 году, когда Джордж Кларк, естествоиспытатель и учитель из маврикийского городка Маэбур, отправил рабочих искать кости дронта в болоте Мар-о-Сонж на юго-востоке острова Маврикий. Кларк тридцать лет пытался найти остатки легендарной птицы, которую к тому времени уже считали мифической, но удача не улыбалась ему. Дело в том, что качество почв и обильные тропические ливни не способствуют случайному сохранению каких-либо остатков на Маврикии. Однако в 1865 году рабочие, собирающие со дна болота аллювий на удобрения, нашли многочисленные кости черепах. Тогда Кларк решил, что здесь-то и нужно искать кости дронтов. Он нанял рабочих, которые прощупывали дно босыми ногами и наконец обнаружили птичьи кости, которые Кларк определил как принадлежащие дронту. В итоге под его руководством были найдены кости примерно 300 особей. Среди них было мало костей черепа и крыльев — скорее всего потому, что верхняя часть тел погибших птиц смывалась ливнями, а нижняя застревала в болоте.

Раскопки продолжались до тех пор, пока в 1943 году болото не засыпали глыбами долерита и гравием для борьбы с малярией. После этого место стало заброшенным и в значительной степени забытым. Исследования возобновились в 2005 году. Удалось найти еще немалое число субфоссильных костей, а также выяснить время и причины массовой гибели животных. Дронты и другие позвоночные погибли около 4000 лет назад, во время сильнейшей засухи. Озеро Мар-о-Сонж было пресноводным, и животные пришли туда в поисках водопоя, но озеро пересохло. Ища воду в оставшихся лужах, животные застревали в грязи и в итоге погибали. Образовались залежи костей, из которых, как из конструктора, впоследствии монтировали скелеты. Единственный на данный момент полный скелет дронта — и единственный состоящий из костей одной особи — был найден в начале XX века парикмахером и натуралистом Луи Этьеном Тириу (Louis Etienne Thirioux). Однако место его находки и другие подробности, к сожалению, неизвестны. Увидеть скелет можно в Музее естественной истории Маврикийского института в Порт-Луи.

Но вернемся к костям, найденным Кларком. Он продавал их ученым и музеям (на чем заметно обогатился). Многие из них попали в Париж, где в конце XIX века таксидермическая фирма «Дейроль» (Deyrolle) смонтировала из них скелет, который впоследствии и приобрел Хомяков. Эта фирма в то время была основным поставщиком остатков дронта в европейские музеи. Она существует до сих пор в виде небольшого мемориального магазина, торгующего предметами естественной истории. Его помещения можно увидеть в фильме Вуди Аллена «Полночь в Париже», где главные герои беседуют во время коктейльной вечеринки на фоне чучел уток и лебедей.

До 1919 года экспонат додо хранился в особняке на Новинском бульваре в Москве (до нашего времени он не дошел), но после эмиграции Хомякова его коллекцию национализировали и передали Дарвиновскому музею. До 1998 года кости в шести коробках лежали в сейфе главного хранителя. Сотрудники музея ломали голову, почему столь ценный экспонат хранится в виде разрозненных костей — в коллекции Хомякова были только высококачественные выставочные объекты.

Никаких записей и памяти об этом не было.

Помог делу переезд музея в новое здание на улице Вавилова (до 1994 года он ютился в части помещений Московского педагогического государственного университета). При переезде сотрудники обошли все закоулки музея. Им удалось найти фотографию 1930-х годов, на которой виден полностью смонтированный скелет дронта:

После за одним из шкафов были обнаружены основные несущие элементы металлического каркаса и подставка с металлическими пластинами с латинским названием дронта, а также фамилией владельцев фирмы «Дейроль»:

Среди старых газет были найдены две качественные фотографии скелета дронта с двух сторон, сделанные перед демонтажом в 1941 году, чтобы облегчить восстановление скелета в прежнем виде. Выяснилось, что разобрали его для эвакуации в безопасное место в 1941 году.

После этого, в январе 1999 года, замдиректора по научной работе музея зоолог Игорь Вячеславович Фадеев (сейчас он заведует отделом фондов и очень интересно рассказывает об экспонатах и научных новостях на канале музея в YouTube) при участии главного хранителя Павла Владимировича Богданова начал реставрацию экспоната. Два месяца ушло на то, чтобы снять с костей слой коричневой масляной краски, которая была нанесена для защиты материала от механических повреждений. Занятно, что краска соответствовала той, которой были выкрашены шкафы в хранилищах старого здания музея. На шкафах и потренировались счищать краску.

После очистки стало понятно, где настоящие кости, а где гипсовые муляжи. Из гипса выполнены фаланги пальцев, череп (за исключением нижней челюсти), кости крыла (кроме плечевых) и рёбра. Также по разному цвету костей стало понятно, что скелет действительно собран из костей разных особей. Кроме того, выяснилось, что при первоначальном монтаже скелета наружные и внутренние пальцы на обеих лапах были перепутаны местами. При сборке было решено не исправлять эту ошибку парижских препараторов и восстановить скелет в прежнем виде. К марту 1999 года он уже был готов.

Остается только восхититься любознательностью и профессионализмом сотрудников музея, которым удалось совместными усилиями восстановить не только историю единственного в России экспоната дронта, но и его первоначальный вид.

И спасибо организаторам выставки за возможность увидеть его своими глазами и прикоснуться к истории. Дронт не выставлен в постоянной экспозиции и участвует только во временных выставках, которые на самом деле проходят нередко. Например, скелет экспонировался на выставке, приуроченной к 185-летию английского писателя Льюиса Кэрролла «Три истории Додо» в 2017–2018 годах. Писатель увековечил птицу в книге «Алиса в Стране Чудес».

Выставка «Музейные раритеты господина Х» продлится по 4 декабря 2022 года. На ней вы сможете увидеть не только додо, но и экспонаты других вымерших птиц: единственное в стране чучело вымершей бескрылой гагарки (Pinguinus impennis), самца и самки разноклювой гуйи (см. картинку дня Разноклювая гуйя), трех странствующих голубей (см. картинку дня Марта, последний странствующий голубь), а также лист из первого издания «Птиц Америки» Джона Джеймса Одюбона 1827 года с каролинскими попугаями (см. картинку дня Каролинский попугай). Кроме того, вы познакомитесь с некоторыми деталями биографии Алексея Степановича Хомякова, выдающегося собирателя редкостей.

Фото Юлии Михневич, Дарвиновский музей, Москва, 27 августа 2022 года.

Юлия Михневич

Реалити-шоу «Умрет — не умрет»: история борьбы Вики с лейкозом

Иногда мы публикуем материалы других ресурсов. Мы можем добавить картинки, внести корректировки или уточнения – не меняющие контекста и смысла. Ссылку на источник найдете в конце статьи

Еще три года назад Вике казалось, что лейкоз бывает только в сериалах. Такая специальная киношная болезнь. Умирающий бледный герой. Все с придыханием, театрально заламывая руки, ищут донора и говорят про какую-то мифическую пересадку костного мозга, а в финале обязательно появляется давно потерянный родственник-спаситель. Реальность оказалась совсем другой.

Занималась всем и сразу

Вика родилась и выросла в Кишиневе. Бабушек и дедушек когда-то занесло в республику вихрем системы советского распределения. О переезде в Россию думали все нулевые.

С работой в Молдавии было плохо. Викин папа ездил на заработки в Петербург. Она говорит, что в ее классе не было детей, у кого оба родителя работали бы в Кишиневе, кто-то все время уезжал.

Весной 2009-го, после выборов в парламент, в Кишиневе начались беспорядки. В городе было настолько небезопасно, что русскую школу, в которой училась Вика, закрывали на несколько дней.

В те дни получить по голове можно было просто за то, что не на том языке ответил на вопрос «Который час?». Родители решили, что пора уезжать. Вика мечтала перебраться в Питер. Писала стихи, пела, мечтала о сцене, подиуме, журналистике. Обо всем сразу. Как бывает только в пятнадцать. И романтический Петербург ей казался самым подходящим городом для творческой натуры.

Помогать

Родители к переезду подошли более прагматично. Пока заканчивали дела и продавали кишиневскую квартиру, перевезли дочку в Ростов-на-Дону, поближе к бабушке, жившей в Старочеркасске.

Вика поступила в педагогический колледж. А после устроилась на работу в учебный центр — преподавать русский язык мигрантам.

Готовила их к экзаменам, необходимым для работы и проживания в России, переводила документы, помогала с интеграцией. Ей хотелось помогать людям. Она сама недавно перебралась в Россию и видела, сколько кругов ада прошли родители, пока оформили все документы.

Болезнь не “из телевизора”

Беда нагрянула в Викину жизнь, когда ей было совсем не до того. Сессия в университете, серьезная работа, поиск новой квартиры и новая влюбленность.

Вике 21. Она донская казачка. У нее длинные светлые волосы, бездонные глаза. На нее восхищенно оборачиваются на улицах Ростова-на-Дону. Зовут на модные фотосессии и кастинги. А она изучает иностранные языки, читает толстые умные книжки.

Когда внезапно один глаз перестал фокусироваться, Вика решила, что на линзу что-то налипло. Линзу тщательно промыла, но не помогло. Глаз словно перекрыло.

Офтальмолог обнаружила кровоизлияние и отправила к неврологу. Та нарушений не нашла, но отправила сдать анализ крови: «Очень уж ты бледненькая». Вика сдала кровь. И вернулась к офтальмологу, решать, что делать с глазом. До глаза дело так и не дошло. В кабинете врача зазвонил телефон. Из лаборатории разыскивали Вику.

Гемоглобин ее крови был всего 34 единицы, при норме 120. Вот так, совсем не из телевизора, растерявшаяся Вика услышала диагноз «лейкоз».

Выдернули жизнь

Из поликлиники ее уже не отпустили. По скорой увезли в реанимацию ростовской больницы. Показатели крови были едва совместимы с жизнью. Реанимационная бригада удивлялась, что Вика на ногах и неплохо себя чувствует.

Сейчас она смеется, что слабость была, но за окном ноябрь, кто ж в ноябре хорошо себя чувствует. Но тогда она не смеялась. Из Вики словно выдернули жизнь.

Маленькая больничная палата. Уколы, капельницы, химия. Неделя за неделей, месяц за месяцем. Совсем страшно стало, когда соседка по палате умерла, пока Вика думала, что она спит. Вика засобиралась следом.

На бесконечные вопросы знакомых: «Что говорят врачи?» — только сердилась. Врачи ничего не говорили. И прогнозов никаких не давали. В голове крутилась только одна мысль, раз бог дал такую болезнь — надо умирать. Из апатии Вику вывела медсестра, убедившая, что отчаяние — грех и нельзя сдаваться.

Ремиссия

Как только Вика вошла в ремиссию и показатели крови улучшились, завотделением гематологии ростовской больницы сразу сказал, что надо ехать на консультацию в Санкт-Петербург в онкогематологический центр НИИ ДОГиТ им. Горбачевой.

Заседание консилиума было коротким — нужна пересадка костного мозга. Родственники не подошли. Поиск донора в международном регистре стоит 18 тысяч евро. Такими деньгами в Викиной семье и не пахло. Папа — строитель, мама — администратор в салоне красоты. Денег, необходимых на поиск донора, им было не найти.

Реалити-шоу

Про свою болезнь и сбор денег на поиск донора Вика рассказывала в своих соцсетях. Ее поддержали сотни людей. Но были те, кто не верил, писали, что Вика слишком красивая для больной.  «Я все время шутила в инстаграме: “Здравствуйте, меня зовут Вика, и у меня рак. Хаха”. “Что делает Игорь? Гоняет лысого”.

Психолог посмотрела мои фотографии и сказала, что, если я так буду продолжать, из депрессии не выйду. В какой-то момент я почувствовала, что для многих подписчиков это такое реалити-шоу: “Умрет — не умрет”.

И я сама была такая. Когда уже заболела, следила так за несколькими людьми. И очень переживала, когда они умирали. Поэтому я убрала практически все фотографии из больниц».

Помощь

Еще в Петербурге врачи посоветовали Вике обратиться в фонд AdVita. Девушке про него говорил и ростовский доктор. 

Фонд помогает тем, кому нужна трансплантация костного мозга – собирает средства на поиск доноров для пересадки костного мозга в международных регистрах и на работу лаборатории НИИ им. Горбачевой.

Здесь проверяют ткани на генетическую совместимость у пациентов и их возможных доноров. Функционирование этой лаборатории невозможно без денег, а системного финансирования от государства, к сожалению, нет. Выделяемых средств хватает на несколько месяцев, а потом за все исследования придется платить пациентам. У них таких денег просто нет.

Донор найден!

Когда через три месяца раздался звонок, что донор найден, Вика испугалась. За время ремиссии она уже расслабилась. Хорошо себя чувствовала, начала работать, путешествовать. Казалось, что старая жизнь вернулась. И не было никакого лейкоза.

Делать пересадку было страшно. Гарантий никаких. Осложнения. Но и не делать страшно — вероятность рецидива высокая. «Со всех сторон грусть, — вздыхает Вика. — Но мне дали шанс на новую жизнь. Нужно его использовать».

Но для этого нужно было несколько месяцев прожить в Петербурге, снимать квартиру, нужно специальное питание, а главное — бесконечные анализы. Все это стоит дорого. Фонд снова пришел на помощь.

Новая жизнь

Вике сделали пересадку костного мозга 16 июня 2018 года . Девушку спас мужчина из Германии. Ему 35 лет. У него та же группа крови, что и у нее. Это все, что она о нем знает.

И еще, кажется, он очень любит животных. После пересадки в Вике внезапно проснулась любовь особенно к маленьким собачкам. Ее до слез стали умилять рассказы о разных зверюшках и их фотографии. Она уже съездила на ферму к оленям и к альпакам. И говорит, что это самое необычное изменение, которому она не находит логического объяснения.

Она очень хочет написать своему донору письмо и уже раздумывает, что бы такое небанальное придумать.

А пока Вика очень ждет июня. В июне у нее свадьба и первая годовщина новой жизни.

Источник: takiedela.ru

Картинка: takiedela.ru

Теги: трансплантация костного мозга, лейкоз, фонд AdVita, благотворительные фонды, НИИ ДОГиТ им. Горбачевой, истории людей после пересадки костного мозга, донор костного мозга, донорство 

Понравилась статья? Поделитесь!