Как город входит в здание – Weekend – Коммерсантъ
Зона отдыха в Sugar Hill
Фото: Photo by Whitney Browne, courtesy of No Longer Empty
Зона отдыха в Sugar Hill
Фото: Photo by Whitney Browne, courtesy of No Longer Empty
Революция в урбанистике, которую мы переживаем, заключается в том, что здание начинает пониматься как часть городской ткани. Это больше не дом, но дом плюс те, кто в нем живет. Город, таким образом, перестает быть совокупностью материальных строений и становится соединением пространства с людьми
В 2010 году Дэвид Аджайе, архитектор, известный нам по бизнес-школе в Сколково, построил жилой дом в Нью-Йорке, который называется Sugar Hill. Это один дом, но сделан он как шесть соединенных вместе десятиэтажек, каждая из которых состоит из двух пятиэтажных частей, поставленных друг на друга. И поставлены и соединены они со сдвигами, будто ребенок сложил башню из кубиков неумело, неточно, без мамы.
Это распространенный прием. У Рема Колхаса есть известное здание — многофункциональный комплекс De Rotterdam Development на набережной в Роттердаме. Это четыре небоскреба, каждый из которых состоит из двух, поставленных друг на друга. Поставлены они так, что подошвы верхних не совпадают с нижними. Здание закончено в 2013 году, но проект старый, еще 1997 года. Колхас пытался повторить тот же прием в конкурсе на «Газпром» в Петербурге, но дважды построить башни пляшущих кубиков не получилось.
Зачем это? Здание ведет себя как квартал, в котором одни строения накладываются на другие. В элементарную геометрию вводится два возмущающих ее фактора.
Sugar Hill
Фото: courtesy of BHC
Sugar Hill
Фото: courtesy of BHC
Это декорация, не более чем изображение города на фасаде здания. Но это часть общего процесса широкого наступления города на свои здания.
Самый очевидный пример — торговые здания. Вы все их прекрасно знаете, большой магазин сегодня — это городской квартал под крышей. Внутри на неких площадях, улицах, переулках расположены, конечно, магазины, но кроме них — на 30% площадей — кафе, рестораны, спортивные площадки, кинотеатры, качели-карусели и зимние сады.
Возьмем офисы. Там произошла любопытная революция. К концу 1980-х на волне консервативного поворота Рейгана и Тэтчер установился стандарт офиса мировой компании, который сводится к формуле: «мой офис — моя крепость». Офисы создавали максимальные препятствия между теми, кто в них работает, и городом. Это были фактории глобальной экономики — солидности мускулистого богатства, запаха фьючерсов и кредитов — среди грязноватого мира улиц, где еще пользуются наличными, а женщины позволяют себе появляться на людях с голыми ногами. К сожалению, офисы, которые на сегодняшний день выстроены в центре Москвы, как раз такие, но это отстой для позавчерашек, уяснивших себе представление о респектабельности из сериалов про ФБР.
Больше того, как показывают Джереми Майерсон и Филип Росс в книжке «Офис XXI века», меняется внутренняя структура офиса. Он начинает напоминать переосмысленный Аджайе квартал фавел, где вдоль произвольно текущих по этажу проходов-переулков как-то свободно построились кабинеты разных форм и очертаний — с большими витринами, за которыми под странными углами стоят столы и стулья, разумеется, некомплектные,— и еще какие-то городские площади, где буфеты. И вообще уважающий себя работник офиса сегодня имеет не одно, а два-три рабочих места в нем — за столом, на бесформенном пуфе в буфете и еще какие-нибудь нары под потолком, где он анализирует финансовые потоки в возлежащем состоянии. Это не авторская инсталляция авангардного мастера, но принятый цивилизационный стандарт работы продвинутой (чаще, правда, IT-компании) глобальной экономики.
Хорошо, большие офисы, возможно, это отживающий формат, и то, что мы видим,— не новый этап их развития, а просто агония. Но возьмите здания больниц. Лечение — это до известной степени производственный процесс, предполагающий разделение больных и здоровых между собой, постоянную сортировку бракованных изделий, их ремонт, перевод в другую группу, пока в итоге не получается пригодный экземпляр. Сущность занятия располагает к усвоению логики фабрики. Особенно сегодня, когда лечение требует сложных приборов, живо напоминающих инструментальные линии. Однако если посмотреть на сегодняшние проекты больниц, то к фабричной теме добавляется какая-то противоречащая, даже на первый взгляд вредоносная. Кабинеты врачей теперь разделились на то, что соответствует имени «кабинет», но не в медицинском смысле — он выглядит как кабинет юриста, финансового консультанта, а если врача, то психоаналитика,— и на скорее лабораторию, где тебе дают возможность почувствовать себя препаратом, вынужденным переселенцем в пробирку.
Мне объясняли, что все это медицинская история, изменение концепции медицины. Теперь считается правильным лечить не больных, чтобы их поправить, а здоровых — чтобы они не испортились. Для чего и необходима комфортная, приятная атмосфера, заставляющая вас остро ценить то, что вы уже имеете. Однако, по моему опыту, пока еще попадающие в больницу чаще сожалеют об утраченном — и я думаю, дело все же не в медицине, а в изменении архитектурной парадигмы.
Не только больницы, а даже и сами фабрики меняются в том же направлении. Они тоже обзаводятся общественными помещениями, позволяющими испытывать удовольствие от взаимного общения и времяпровождения по поводу того, что фабрика производит — шьет там или собирает автомобили.
Первое и очевидное, что решительно меняет это вторжение города в здание,— разрушение границ этого здания. Чем больше здание сегодня раскрывается в город, чем в меньшей степени его стены являются его границами, тем более эффективным оно считается. Граница — это вчерашний день, будущее — это прозрачность. Второе — это разрушение идеи о том, что функция требует себе автономного пространства. Ни в коем случае. В свое время Ричард Никсон говорил про Джеральда Форда, что тот не умеет делать два дела одновременно, например идти по улице и жевать жвачку,— теперь все наоборот, люди разучились заниматься одним делом в одном пространстве. Все пространства должны быть многофункциональными — как городская улица или городская площадь.
Но это простые, элементарные изменения, которые не затрагивают архитектуры как таковой. А есть более существенные. Мы привыкли к тому, что мир вещей вокруг нас быстро меняется, компьютеры, навигаторы, смартфоны создали новую реальность, и это даже стыдно произносить, до такой степени это банально.
Детская площадка в Sugar Hill
Фото: Photo by Susanne Schindler
Детская площадка в Sugar Hill
Фото: Photo by Susanne Schindler
Существуют два принципиально разных понимания городских зданий. С точки зрения архитектуры — это материальные строения. Они могут создаваться как инструменты для функции, могут как произведения искусства с функцией или без, но с некой культурной программой, у них может быть разная типология и разная история, но так или иначе мы имеем дело с приспособлениями для чего-то. Вроде плоскогубцев или рояля, то есть с утилитарным физическим объектом, который сам по себе не живет и не действует. С точки зрения урбанистики все иначе. Город — это не совокупность материальных строений, это соединение пространства с людьми, которые здесь живут, это не неодушевленный предмет, но субъект-объектный феномен.
В 1981 году архитектор Михаил Белов получил первую премию на концептуальном международном конкурсе «Дом-экспонат в музее XXI века», и, на мой взгляд, это был замечательно умный проект.
Суть заключалась в том, что все функции жилого дома — спальня, столовая, гостиная — сохранялись, но дублировались пространствами, из которых за ними можно наблюдать как с улицы, как из зрительного зала. За всеми, кроме санузлов. При этом само пространство для наблюдения, создающее как бы вторую оболочку дома, было тоже жилым пространством: это не внешний зритель наблюдал вас, как доктор в пробирке, это была структура вашей жизни, у вас внутри вашего жилого пространства появлялось место, откуда вы могли оценить, как вы выглядите на сцене вашей жизни. Это самый ранний из известных мне примеров трансформации дома парадигмой города. Жилье безмерно усложняется, в нем возникают парадоксальные связи и переходы, наложение и хаос, пространство становится способом осмысления себя же в пространстве. Это пространственное развертывание сознания человека в городе, идеальная машинка для ответа на вопрос, зачем мы живем в городах, что нам в них нравится.
Сказав все это, можно на секунду зажмуриться и спросить себя, есть ли в этом какой-нибудь смысл.
В конце концов, это же просто мода, мода на урбанизм, которая ничем не лучше моды на экологию или на смарт-сити. Она просто пройдет и останется метой времени. Но определенный смысл в этом есть и за границами моды.
Когда сегодня вы обсуждаете с заказчиком проект здания, его первым и самым распространенным требованием будет пожелание сделать его «гибким». Жизнь меняется так быстро и функции предсказать так сложно, что стена, нарисованная вами сегодня и построенная через три года, начнет мешать уже через шесть. Зная это, вы заранее хотели бы иметь возможность ее передвинуть, повернуть, убрать, снести — только не строить намертво. Это, увы, так плохо получается, что лучше сказать — не получается. Поэтому сегодняшние здания живут недолго, а в приличных странах в проект закладываются KPI по их утилизации — у кого дешевле и чище, у того и проект лучше.
На этом фоне как-то смущают города вроде Рима, Венеции или Брюгге, которые живут столетиями, но мало того, что живут, еще и процветают, несмотря на то что не только здания там нельзя сносить, но и стены внутри двигать в них не очень разрешают.
Как это получается, что мы строим здания, которые не могут простоять 30 лет, а вот этим малоразвитым по нашим сегодняшним меркам предшественникам удалось построить дома, в которых меняются владельцы и функции — и все влезает?
Тут есть интересная закономерность. Если вы переделываете старое здание под новые задачи, вам, увы, надо приготовиться к тому, что примерно 30% площадей в нем будет использовано неэффективно. Нет, есть виртуозы, которые могут сократить эту цифру до 27%, а в некоторых случаях даже 25%, но все равно четверть ваших площадей — какие-то коридоры, чуланы, световые колодцы и так далее — вообще-то окажутся совсем не нужны. А вам их убирать, отапливать, словом, оплачивать.
А вот когда в офисы, больницы, магазины, фабрики, гостиницы и т. д. входит город, так, как я описал, то это тоже происходит совсем не задаром. Нет, конечно, если у вас коммерческая больница, платная школа, если вы учтете цену аренды в офисе, вы, в принципе, можете построить бизнес-план на том расчете, что отобьетесь на потоке.
Но так, для начала, нужно быть готовым к тому, что 30% площадей строится непонятно подо что.
А когда Михаил Белов сделал свой «Дом-экспонат», продублировав все помещения дома, где проходит жизнь дома, пространствами для наблюдения за ними, то у него катастрофически увеличилась площадь жилья. На 30%, хотя я думаю, что, как настоящий виртуоз, он мог бы сократить эту цифру до 27%, даже до 25%.
30% — это и есть то пространство, которое позволяет историческим городам ничего не сносить и легко вмещать в себя любую функцию. Это пространство маневра. Это пространство, которое остается на будущее, это место для того, чтобы это будущее смогло вместить наши следы. Это и есть пространство города, который входит в здание, потому что город — это механизм наложения следов поколений.
Книга Кристофера Александера «Язык шаблонов. Города. Здания. Строительство»
Издания: Первое Второе
Описание
- Описание
- Процесс
- Поиск
- Эррата
Задача.
Перевести и издать важную книгу об архитектуре и проектировании окружающей среды.
Разделы «Как пользоваться этой книгой» и первые десять глав раздела «Города» (страницы 16103 из книги в ПДФ, 12,4 МБ)
В этой книге, впервые опубликованной в 1977 году, представлен радикально новый подход к архитектуре и строительству. Авторы считают, что люди сами должны проектировать свои дома, улицы и районы, и эта идея опирается на простое наблюдение: самые замечательные места на планете были созданы не архитекторами, а обычными людьми.
Титул и контртитул
В книге описан «язык» для проектирования окружающей среды, единицы которого — шаблоны, — отвечают на архитектурные вопросы: какой высоты сделать окна, сколько этажей должно быть в здании, какую площадь в микрорайоне отвести под деревья и газоны.
Издание содержит более 250 шаблонов — каждый включает описание той или иной проблемы, ее обсуждение, подкрепляемое иллюстрацией, и решение. С помощью этой книги возможно спроектировать дом для себя и своей семьи, разработать проект офиса, рабочей мастерской или общественного здания, совместно с соседями улучшить свой район и даже весь город.
«Язык шаблонов» — одна из самых значимых книг XX века, которая до сих пор не издавалась на русском, хотя оказала сильнейшее влияние на развитие дизайна, проектирования, архитектуры и компьютерных наук, в том числе объектно-ориентированного программирования.
Страницы 236–237
Страницы 290–291
Индивидуально установленная периодичность технического обслуживания и ремонта является важнейшей составляющей благополучия любой части района, потому что именно эта периодичность поддерживает размеренный порядок внесения улучшений и изменений в общее устройство жизни. Когда эта периодичность нарушается, появляются трущобы.В современном городе выполнение технического обслуживания и ремонта во многом зависит от того, являются ли пользователи собственниками помещений. Иными словами, те места, где люди являются собственниками, поддерживаются в хорошем состоянии, а те места, где люди ими не являются, часто приходят в запустение. Когда частные жилые дома находятся в окружении магазинов, офисов, школ, обслуживающих предприятий, университетских территорий, то в таких местах появляется энергия, естественным образом присущая этим домам.
Люди стараются привнести в свои дома индивидуальность и комфорт. Люди склонны вкладывать бóльшую часть себя в свои дома, нежели в другие места, где они также проводят время. Маловероятно, чтобы человек одинаково вкладывал свою душу в обустройство двух мест, составляющих две половины его жизни. Мы приходим к выводу, что многие окружающие нас пространства выглядят безликими и лишенными индивидуальности по той простой причине, что там никто не живет.
Только когда жилые дома присутствуют среди зданий иного назначения — по два-три, рядами или маленькими группами — выраженная индивидуальность этих домов и усилия хозяев по их благоустройству сообщают энергию близлежащим офисам, мастерским и предприятиям бытового обслуживания.
Из шаблона «Вкрапления жилых домов»
Люди стараются привнести в свои дома индивидуальность и комфорт. Люди склонны вкладывать бóльшую часть себя в свои дома, нежели в другие места, где они также проводят время. Маловероятно, чтобы человек одинаково вкладывал свою душу в обустройство двух мест, составляющих две половины его жизни. Мы приходим к выводу, что многие окружающие нас пространства выглядят безликими и лишенными индивидуальности по той простой причине, что там никто не живет.Страницы 404–405
Шмуцтитул раздела «Здания»
Понятия «декор» и «дизайн интерьеров» настолько широко распространились, что очень часто люди забывают про свою естественную тягу к вещам, которые им действительно хочется иметь на виду.На этот простой факт можно взглянуть с двух точек зрения: хозяина дома и тех людей, которые приходят в этот дом.
С точки зрения хозяина очевидно, что его должны окружать вещи, наиболее значимые для него, которые могут участвовать в непрерывном процессе самопреобразования, которое и есть жизнь. Это-то ясно.
Однако в наше время эта функция постепенно подрывается, поскольку люди стали обращать больше внимания на реакцию внешнего мира, начали оглядываться вокруг себя и смотреть на других, на тех, кто приходит к ним в гости; поэтому они заменяют естественные для себя предметы декора на то, что, по их мнению, должно понравиться гостям и произвести на них впечатление. Вот мотив, лежащий в основе современного дизайна интерьеров и декора, предлагаемого женскими журналами. А дизайнеры, пользуясь подобной озабоченностью, разрабатывают полный дизайн-проект и говорят людям, что те не имеют права ничего переставлять в доме, перекрашивать стены, даже добавлять какие-нибудь растения, поскольку они не приобщены к тайнам «правильного дизайна».
Но ирония заключается в том, что гостям, которые заходят в комнату, вся эта чепуха нужна не больше, чем живущим в ней людям. Гораздо занимательнее зайти в комнату, которая является живым отражением человека или группы людей, благодаря чему вы сможете получить представление об их жизни, их истории, их наклонностях, если все это ясно читается в мебели, предметах, висящих на стенах, в безделушках, стоящих на полках. Когда удается получить такие впечатления, безыскусные, как полевые цветы, то искусственно созданные интерьеры, которые являются продуктом современного декора, оказываются совершенно несостоятельными.
Из шаблона «Вещи, дорогие сердцу»
Страницы 620–621
Страницы 948–949
Кристофер Александер — практикующий архитектор и строитель, первый из награжденных золотой медалью Американского института архитектуры за исследовательскую деятельность, профессор архитектуры Калифорнийского университета в Беркли и руководитель Центра по изучению структуры окружающей среды.
переводчик
- Ирина СыроваУчастие в проектах9
арт-директор
- Артемий Лебедев Участие в проектах3716 Бизнес-линч2077 Мозг137 Фото дня52 Рутина25 Награды61
tema.ru|ЖЖ|ФБ|ТГ
метранпаж
- Искандер Мухамадеев Участие в проектах312 Бизнес-линч57 Мозг111 Мел1 Фото дня12 Техдизайн2 Рутина1
верстальщик
- Анна Головина Участие в проектах239 Мозг2 Мел1 Фото дня7 Награды4
иллюстраторы
- Лизавета Романцова Участие в проектах196 Мозг11 Мел1 Фото дня19 Техдизайн11 Награды3
- Яна Москалюк Участие в проектах159 Мозг1 Мел13 Фото дня8 Техдизайн20 Рутина17 Награды7
главный редактор
- Катерина Андреева Участие в проектах529 Фото дня1 Награды5
редактор
- Анна Мартиневская Участие в проектах63
корректор
- Екатерина Комарова Участие в проектах27
менеджер производства
- Светлана Калинникова Участие в проектах202 Награды1
авторы
- Кристофер Александер Участие в проектах2
- Сара Исикава Участие в проектах2
- Мюррей Силверстайн Участие в проектах2
при участии
- Макса Джекобсона Участие в проектах2
- Ингрид Фиксдал-Кинг Участие в проектах2
- Шломо Энджела Участие в проектах2
- Твердый переплет
- Объем — 1096 стр.
- Формат — 194×290 мм
- Тираж — 3000 экз.
- ISBN 978-5-98062-079-0
Сообщения об опечатках, ошибках и неточностях, обнаруженных в книгах студии, с благодарностью принимаются по адресу [email protected]
Еще
Далее
Плакат ко Дню трезвости
Как построить город с нуля: удобное пошаговое руководство «Сделай сам» | Cities
Строить настоящий город с нуля — это не то же самое, что играть в Minecraft, Civilization или SimCity. Ну, это немного. Но в реальности возникают проблемы, которые не возникают в киберпространстве, включая тщеславных диктаторов, напыщенных архитекторов, бюрократические препятствия и тот факт, что большая часть лучшей земли уже заселена этими неподатливыми объектами: надоедливыми людьми.
Тем не менее, изучив несколько градостроительных проектов по всему миру, мы освоили пошаговый процесс построения собственного настоящего города.
Прежде чем начать, вам нужно место. Популярны пустыни, неосвоенные джунгли и необитаемые острова: вы не хотите тратить свой бюджет на детоксикацию заброшенных участков, снос трущоб или ведение юридических баталий за права на землю предков. Кроме того, очень немногие верблюды посещают совещания по планированию, и еще меньше они способны сформировать последовательные возражения против вашего генерального плана пустынного мегаполиса.
Президент Таджикистана Эмомали Рахмон недавно заложил камень в фундамент Сайхуна, нового города с населением 250 000 человек на пустынной территории площадью 14 000 гектаров (34 580 акров). Когда он будет завершен, в нем будет 19 жилых районов, 50 школ, 40 спортивных центров, торговых центров и базаров, а также, моя любимая особенность дизайна, 7000 гектаров (17 290 акров) цветущих садов в бывшей пустыне. Новая столица Египта тоже будет построена на песке — к востоку от Каира, его функционально неадекватного предшественника.
Тем временем президент Теодоро Обианг в настоящее время наблюдает за созданием Оялы в качестве своей новой столицы глубоко в джунглях Экваториальной Гвинеи, вдали от морских нападений, которые угрожали диктатору и его правительству в существующей столице. Хрустальный остров предполагалось построить на речном острове под Москвой.
Если у вас нет под рукой пустыни или необитаемого острова, постройте их. Сонгдо, новый город недалеко от Сеула в Южной Корее, построен на земле, отвоеванной у Желтого моря. В начале 1960-х Бакминстер Фуллер придумал гигантскую плавучую пирамиду в Токийском заливе, в которой мог бы разместиться 1 миллион человек, отчасти в ответ на проблему приобретения земли под застройку в Японии. Возможно, к сожалению, он так и не был построен.
Шаг 2: Обеспечьте надежное водоснабжение Это может показаться элементарным, но подумайте о том, что случилось с городом Фатехпур-Сикри. Император Великих Моголов Акбар начал строительство этого города-крепости в 1569 году.
, чтобы служить столицей Великих Моголов. В течение следующих 15 лет он и его лакеи построили королевские дворцы, гаремы, дворы, мечети и частные покои из местного красного песчаника. Однако вскоре после завершения Акбар покинул Фатехпур… отчасти из-за нехватки воды.
Сегодня в Раваби — первом израильском городе, построенном для палестинцев, — та же проблема. Работы начались в 2011 году, и по завершении в нем будут дома для 40 000 жителей, а также кинотеатры, торговые центры, школы, благоустроенные пешеходные дорожки, офисные здания, конференц-центр, рестораны и кафе. Но вплоть до этой весны квартиры пустовали из-за провала переговоров с израильскими властями о подключении города к системе водоснабжения страны.
Новая пока еще безымянная столица Египта будет построена в пустыне – популярный выбор для планируемых городов Шаг 3: Обеспечьте надежную денежную массу Опять же, это может показаться элементарным, но вы не хотите закончатся ликвидные средства на полпути к строительству высокоскоростного поезда, ведущего в финансовый квартал.
Существуют различные варианты, доступные для вас, когда дело доходит до обеспечения наличными. Раваби, осужденный некоторыми палестинцами за нормализацию израильской оккупации, а некоторыми израильтянами за возможность предоставления базы террористам, получил треть своих инвестиций в размере 1 миллиарда долларов (640 миллионов фунтов стерлингов) от частного палестинского конгломерата Massar International, а остальную часть — от Катара. .
Ояла была описана как «многомиллиардная игрушка для диктатора Африки, находящегося дольше всех» и финансируется в основном за счет доходов от нефти, древесины и газа. Экваториальная Гвинея является третьим по величине производителем нефти к югу от Сахары, и большая часть этих денег тратится на новую столицу, в которой будет чемпионское поле для гольфа, Библиотека Центральной Африки (которая выглядит как космический корабль, пришвартованный в джунглях). , роскошный отель и президентская вилла. Между тем, по данным International Business Times, «люди голодают».
В Египте безымянный город площадью 700 кв. км, который должен заменить Каир в качестве столицы страны, будет частично финансироваться эмиратским бизнесменом Мостафой Мадбули, который недавно обнародовал планы проекта стоимостью 30 миллиардов фунтов стерлингов. Он сказал Guardian Cities, что у него уже есть деньги, чтобы построить не менее 100 квадратных километров новой столицы, включая новый парламент. Но ему нужно больше: именно поэтому он пригласил королей, президентов, 30 приезжих эмиров и сотни потенциальных инвесторов на мартовскую презентацию в Шарм-эль-Шейхе.
Шаг 4: Подумайте о рабочих местах Если ваш город хочет быть экономически устойчивым, ему нужны рабочие места. Герберт Жирарде, автор книги «Создание устойчивых городов», утверждает, что запланированная новая столица Египта имеет больше шансов на успех, чем другие специально построенные египетские города, главным образом потому, что туда будет перемещено огромное правительство.
Действительно, многие из самых известных запланированных городов были новыми столицами — Бразилиа, Канберра, Абуджа, Канберра, Оттава, Нью-Дели — которые, несмотря на другие их недостатки, извлекли выгоду из возможностей трудоустройства и экономического подъема, будучи национальным административным центром.
Не делайте того, что они делали в Лавасе. Первые три из 100 умных городов, которые планирует премьер-министр Индии Нарендра Моди, будут построены в рамках промышленного коридора Дели-Мумбаи, который, по мнению правительства, станет «глобальным производственным и торговым центром». Они планируют анимационные и киностудии, компании по разработке программного обеспечения, биотехнологические лаборатории, а также юридические и архитектурные фирмы, сосредоточив внимание на отраслях знаний в самом сердце «новой Индии».
Тем не менее, участок площадью 12 500 акров вызвал споры, расстроив некоторых местных жителей и экологические группы.
В 2010 году министерство охраны окружающей среды и лесов Индии приказало временно прекратить строительство на Лавасе, заявив, что застройщики не получили обязательные экологические разрешения.
Вам даже не нужно ступить в страну, где ваши планы будут реализованы. Например, Garsdale Design, которая специализируется на генеральных планах разрушенных войной городов в Ираке, представляет собой семейную практику, работающую в переоборудованном сарае в Йоркшир-Дейлс. Такие приложения для 3D-моделирования, как Esri CityEngine, позволяют разрабатывать городские генеральные планы жилых домов, канализационных, водопроводных и электрических систем и интегрированного общественного транспорта, а затем вносить поправки в эти планы в соответствии с потребностями на местах. Генеральные планы все чаще включают размещение точек доступа Wi-Fi, волоконно-оптических сетей и датчиков (подробнее об этом ниже).
100 городов Индии, запланированных Нарендрой Моди, включают интегрированный транспорт со скоростным автобусным транспортом (или BRT, разновидность надземной системы метро), пригородными поездами и велосипедными сетями. Умный транспорт вполне может означать цифровые парковочные счетчики, которые отправляют вам сообщение, когда открывается место для парковки, или транспортные дисплеи в реальном времени, которые предоставляют данные о пробках, доступности автобусов и поездов. Хельсинки — по общему признанию, не запланированный город, но хороший образец для подражания — зашел так далеко в интегрированном транспортном направлении, что частные автомобили могут скоро устаревать.
Предлагаемый стадион Lusail Iconic в городе Лусаил — часть заявки Катара на проведение чемпионата мира по футболу 2022 года Шаг 8: Рассмотрите вопрос о запрете автомобилей Говоря об устаревших частных автомобилях, Масдар-Сити — спроектирован архитекторами Fosters + Partners и строится Абу Dhabi Future Energy Company – запретила автомобили в своих стенах.
Точно так же Зиккурат-пирамида в Дубае, мегаполис, который в 2008 году должен был вместить 1 миллион человек, сделал бы автомобили излишними — его система общественного транспорта, которая будет работать горизонтально и вертикально, будет более эффективной, чем частные автомобили. (К сожалению, с 2008 года мы мало слышали об этой якобы углеродно-нейтральной пирамиде.)
Забудьте о мусоровозах, вонючих мусорных контейнерах и наросте, который называется мусорным ведром. В городе Лусаил в Катаре они планируют создать систему пневматических труб для транспортировки мусора в центральное место для переработки. Точно так же в Сонгдо в Южной Корее на улицах нет мусоровозов или мусорных баков: все бытовые отходы всасываются в обширную подземную сеть туннелей и отправляются в центры обработки отходов, где они сортируются и дезодорируются. В качестве альтернативы информационные и коммуникационные технологии могут включать датчики, которые определяют, когда требуется сбор отходов, или измеряют потребление энергии и выбросы.
Граждане могут задаться вопросом, хотят ли они, чтобы датчики ИКТ проверяли их выбросы. Игнорируй их. Чей это город вообще?
Широкополосная инфраструктура, объединяющая кабельные, оптоволоконные и беспроводные сети, является основным требованием в таких высокотехнологичных городах, как Сонгдо. Более того, если вы серьезно настроены на создание умного города, то вам понадобится столько оптоволоконных кабелей, что это даже не смешно — не только для обеспечения высокоскоростного доступа в интернет, но и для того, чтобы датчики, которые ключ к разработке интеллектуальных решений для города может работать должным образом. Иначе вы создадите не столько умный город, сколько глупый.
Часть 3 : Шаги с 11 по 15 Шаг 11: Стремитесь к углеродной нейтральности Destiny, город во Флориде, который разработчик Энтони Пагилезе хотел превратить в Силиконовую долину зеленых технологий, какое-то время находился в модель: она стремилась сократить количество отходов почти до нуля и полностью удовлетворить свои энергетические потребности за счет возобновляемых источников, включая солнечную, ветровую, геотермальную и крупнейшую в мире водородную электростанцию.
Город так и не был построен: власти Флориды запретили строительство, утверждая, что якобы зеленый и приятный город представляет собой разрастание городов.
Посмотри на свой генеральный план. Это все расползание и торговый центр, ослепительное листовое стекло и больше перекрестков клеверного листа, чем вы можете потрясти палкой? Конечно, это так: большинство генеральных планов таковы. Люди не могут процветать в такой среде, как все чаще понимают хорошие планировщики. Лаваса, например, является первым индийским городом, который был спланирован в соответствии с принципами нового урбанизма, который выступает за пешеходные города, сочетающие в себе деловую и жилую застройку, предлагающие жилье для людей с разным доходом и сохраняющие зеленые насаждения. Сонгдо был спланирован вокруг центрального парка и спроектирован так, чтобы каждый житель мог ходить на работу в деловом районе пешком, что является большим преимуществом для привлечения новых жителей.
Шестьдесят процентов Большого города, мегаполиса с высокой плотностью населения за пределами Чэнду в Китае, будет состоять из буферных зон садов и зелени, которые находятся не более чем в 10 минутах ходьбы от центра города. А в запланированной новой столице Египта будет парк, вдвое превышающий по размеру Центральный парк Нью-Йорка.
Абу-Даби потратил свои нефтяные деньги на культурный город под названием остров Саадият, расположенный в нескольких милях от побережья. В нем есть филиал Лувра, который должен открыться в этом году, а до 2020 года здесь также будет музей Гуггенхайма, спроектированный, как и музей в Бильбао, Фрэнком Гери, и Центр исполнительских искусств Захи Хадид. Прямо на побережье в Дубае они играют в догонялки с D3 (сокращение от Dubai Design District), молчаливо признавая тот факт, что торговых центров и спортивных залов недостаточно, чтобы сделать город достойным местом для жизни. Шутки уже сравнивают промышленный район Аль-Куоз, в котором сейчас более 30 галерей из 19.
Склады 70-х и 80-х — в Шордич или Вильямсбург. Только не ждите нелегальных рейвов или складских вечеринок. Тем временем в конголезских джунглях голландский художник Ренцо Мартенс пытается нечто подобное — создать арт-сцену в одном из самых бедных уголков мира и тем самым облагородить джунгли.
Действительно ли миру нужно еще одно ультрасовременное поле для гольфа? (В Lavasa они, очевидно, так думают: наряду с медицинским кампусом, роскошными отелями, школами-интернатами и спортивными академиями есть поле для гольфа, спроектированное Ником Фалдо.) Беспокойство по поводу новых городов, построенных с нуля, заключается в том, что, по словам антрополога Ника Симчика Арезе, Оксфордской программы будущего городов, они предлагают «отдельный конверт» для богатых — форму классового апартеида.
Он утверждает, что новые города часто не могут обеспечить достаточное количество рабочих мест для более бедных жителей или доступный транспорт в районы, где они могли бы найти больше работы.
Это важный момент. Во всем мире новые города часто исключают всех, кроме самых богатых. Например, самые дешевые квартиры в Лавасе сейчас продаются по цене от 17 000 до 36 000 долларов, что совершенно недоступно для большинства индийцев среднего класса. Девелопер говорит, что изменил свои планы по предложению недорогих арендных квартир для молодых специалистов. Таким образом, новые города часто сбивают с толку обратная связь между максимизацией доходов от недвижимости и созданием новых городов для жизни. Или, другими словами, если вы хотите, чтобы ваш новый город стал чем-то другим, а не городом-призраком или крупным закрытым сообществом, он должен быть социально разнообразным.
В чем мир не нуждается, так это в более невообразимых застройках для тех, у кого денег больше, чем здравого смысла, таких как Пальмовые острова в Дубае.
Весь смысл островов в том, что их видно из космоса. Однако на земле это означает длинные полоски земли, которые не соединяются друг с другом и оставляют вас в виде бесконечного уличного адского пейзажа. Кроме того, что должны думать наши инопланетные соседи?
Пальмовые острова могут показаться смешными, но кто бы не хотел жить в первом в мире обитаемом вулкане? Когда в 2008 году Норман Фостер обнародовал планы нового города на острове на окраине Москвы, центральным элементом должно было стать (на тот момент) самое высокое здание в мире: 450 м в высоту, площадью почти полмиллиона квадратных метров и общей площадью 2,5 млн кв. м, с театрами, выставочными площадями, 3000 гостиничных номеров, 900 обслуживаемых квартир и школа. «Crystal Island — один из самых амбициозных строительных проектов в мире, и он представляет собой веху в 40-летней истории практики», — сказал он. Но экономический кризис поставил крест на грандиозном замысле, что, пожалуй, обидно.
В конце концов, какой смысл строить новый город, если он не выглядит круто?
В 2013 году непальские мигранты, работающие в городе Лусаил в Катаре, рассказали Guardian, что их работодатели заставляют их работать сверхурочно на жаре и удерживают зарплату, чтобы они не сбежали. По оценкам Международной конфедерации профсоюзов, к 2022 году в Катаре умрут 4000 рабочих. Система кафала в стране, при которой работодатели обладают широкой властью и влиянием на жизнь своих работников, правозащитники называют современным рабством. Так быть не должно. Строительство нового города с нуля может быть социально полезным. Например, возможно, одной из самых обнадеживающих особенностей нового палестинского города Раваби является то, что треть его инженеров и архитекторов составляют женщины, что является беспрецедентным гендерным балансом в арабском мире.
Шаг 17: Стройте быстро. Нет, быстрее… В новой столице Египта, согласно брошюре застройщиков, будет ровно 21 жилой район с 5 миллионами жителей, площадью 700 кв.
км (площадь почти такая же, как в Сингапуре), с 663 больницами и клиниками, 1250 мечетей и церквей и 1,1 млн домов. Ах да, и – согласно брошюре – он будет построен в ближайшие пять-семь лет. Никакого давления.
В Кангабаши, новом городе на миллион человек в районе Ордос во Внутренней Монголии, Китай, новым жителям вручают приветственный набор, который включает в себя веера и список инструкций: «Не плюй, не бросай мусор». на улицах не включайте громкую музыку, не ездите по тротуару», — говорится во вступительной брошюре. Думается, что большинство жителей — это деревенские жители из близлежащих деревень, которые не умеют вести себя в городах. Я знаю, о чем вы думаете: когда горожан Лондона, Нью-Йорка и Парижа насильно перевоспитают, чтобы они не продолжали осквернять свою застроенную среду своей флегмой и невыразимой музыкой?
Когда пять лет назад в Канбаши начались работы, его высмеивали как «город-призрак».
Но сельские рабочие теперь действительно переезжают в новые городские многоэтажки, соблазненные щедрыми компенсационными пакетами. Идея китайских властей состоит в том, что такие города помогают диверсифицировать экономику страны: натуральное хозяйство становилось все менее экономически выгодным из-за плохих почв и растущей нехватки воды. Огромное богатство угольной промышленности региона помогло оплатить большую часть городской инфраструктуры, и была дешевая земля для строительства. Канбаши — это только начало: пробный запуск планов Пекина по урбанизации обширных сельских районов Китая и переселению 250 миллионов фермеров в течение следующих двух десятилетий — социальный эксперимент в той же степени, что и экономический.
Как известно любому проектировщику, не имеет значения, насколько сложно ваше программное обеспечение для создания 3D-изображений или насколько разумно ваше градостроительное видение .
«Испытанием станет то, когда туда придут проститутки, когда на набережной пройдет гей-парад, а организация девиантов проведет в городе свой ежегодный съезд», — сказал Аджит Гулабчанд, разработчик Lavasa. «Я не хочу этого планировать, но я буду счастлив, если это произойдет». Именно так: одним из удовольствий от создания города с нуля, безусловно, должно быть то, что он выходит из-под контроля и становится чем-то другим, чем вы себе представляли.
Планируемая новая столица Египта еще не имеет названия, хотя в надежных деньгах говорится, что она не будет называться Мубараквилль, Каир 2.0 или Сиси-сити – хотя мне последнее больше нравится. А как насчет нового города, возвышающегося на берегу Красного моря? Для этого есть много вещей. В нем разместится один из крупнейших морских портов мира. Это даст более миллиона рабочих мест. И, если строительство будет идти по графику, оно будет завершено к 2020 году. Единственная проблема: он называется Экономический город короля Абдуллы.
Возможно, по-арабски звучит лучше.
В эту статью были внесены поправки 7 июля 2015 г., чтобы удалить утверждения о проекте Lavasa, которые, как мы полагаем, были ошибочными.
- Следите за Guardian Cities в Twitter и Facebook и присоединяйтесь к обсуждению
NYC Buildings eFiling Логин
| ||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||
Во время перехода пользователи будут создавать и поддерживать свои логин и пароль через eFiling. Дополнительную информацию см. в разделе часто задаваемых вопросов об учетной записи.